Том 2. Рассказы 60-х годов - Страница 95

Братья Винокуровы сидели в первом ряду и все хорошо видели.

Иван, старший, сидел, облокотившись на спинку стула, и поначалу снисходительно смотрел на сцену. Но все веселее играли музыканты, выходили другие девушки, в других платьях, улыбались… Иван сел прямо.

Младший, Сергей, как сел, так ни разу не шевельнулся – смотрел на девушек.

Вышла полненькая, беленькая девушка в синем простеньком платьице. Стала ходить.

– Это платье удобно для купания. Оно легко снимается…

Полненькая девушка остановилась как раз против братьев и стала расстегивать платье. Иван толкнул коленом Сергея; тот не шевельнулся.

Девушка сняла платье, осталась в одном купальнике и так прошлась по сцене.

В зале стало тихо.

Девушка улыбнулась и стала надевать платье. Надела и ушла.

Завклубом (он сидел в первом ряду, у прохода) обернулся и строго посмотрел на всех. Отвернулся, подумал немного и захлопал. Его поддержали, но неуверенно: многие считали, что аплодисменты тут ни к чему.

Потом выходили молодые люди в костюмах, тоже прохаживались и улыбались…

Потом было кино.

Когда вышли из клуба, Иван стал обсуждать манекенщиц.

– Вообще я тебе так скажу: ничего в них хорошего нету, – заявил он. Иван жил в городе и, когда приезжал в отпуск в деревню, смотрел на все свысока, судил обо всем легко и скоро – вообще делал вид, что он отвык от деревни. – У них же внешность одна, а нутра на пятак нету.

– Брось, – недовольно заметил Сергей. Он не любил, когда брат начинал умничать. – Сам сейчас мечтать будешь…

– Я?

– Ты, кто же.

– Во-первых, они не в моем вкусе – худые, – сказал Иван. – А главное, у них внутреннего содержания нету.

– А на кой черт мне ихнее содержание? – спросил Сергей.

– Здорово живешь! – удивился старший. – Серьга, ты какой-то… Ты что?

– Ну что?

– Содержание – это все! – убежденно сказал Иван. – Женщина без внутреннего содержания – это ж… я не знаю… кошмар!..

– Пошел ты, – отмахнулся Сергей.

Дома Винокуровых ждал сюрприз: к ним определили на квартиру двух девушек-манекенщиц. Сказал им об этом отец, Кузьма Винокуров. Кузьма сидел на крыльце, курил.

– К нам двух девах на фатеру поставили, – сказал он. – До завтрева.

Братья переглянулись.

– Которые в клуб приехали? Из города? – спросил Иван.

– Но.

– Ничего себе!.. – Иван даже слегка растерялся. – А где они сейчас?

– В горнице.

Сергей сел на приступку крыльца, закурил.

– Пойдем к ним, Серьга? – предложил Иван.

Сергей промолчал.

– А?

– Зачем?

– Так… Пойдем?

– Постучитесь сперва – они там переодеваются, однако, – предупредил отец. – А то вломитесь.

Сергей погасил окурок, поднялся.

– А что скажем?

– Добрый вечер, мол… Вообще, потрепемся.

Сергей вошел в дом, в прихожую избу, нашел в сундуке новую рубаху, надел.

– Ты только… это… не шибко там, – посоветовал он брату.

Иван снисходительно поморщился.

– Спокойно, Сережа, – не таких видели.

Сергей кивнул на горничную дверь.

– Ну…

Иван постучал.

– Да! – сказали в горнице.

Братья вошли.

– Добрый вечер! – громко сказал Иван, не успев оглядеться. И остановился в дверях. Сергей оказался в дурацком положении: ему и пройти вперед нельзя – Иван загородил дорогу, – и назад поворачивать неловко – показался уже. Он тоже негромко сказал «добрый вечер» и ткнул кулаком Ивана в спину. Иван не двигался.

Девушки ответили на приветствие и вопросительно смотрели на парней.

– Мы здесь живем, – счел нужным пояснить Иван.

– Да? Ну и что?.. Мы не стеснили вас?

– Вы что! – воскликнул Иван и двинулся вперед.

Сергей пошел за ним. Он чувствовал себя скверно – стыдно было.

Одна девушка, та самая, что ходила по сцене в купальнике, причесывалась перед зеркалом, другая сидела у стола, теребила от нечего делать длинными тонкими пальцами скатерть.

– Ну, как вы здесь? Ничего? – спросил Иван.

– Что? – девушка, которая причесывалась, повернулась к нему и улыбнулась.

– Устроились-то ничего, мол?

– Ничего, хорошо.

Иван тоже улыбнулся, присел на скамейку. Сергей постоял немного и тоже присел.

Иван не знал, что еще говорить, улыбался. Сергей тоже усмехнулся. Вынул из кармана складной нож, раскрыл его и стал пробовать лезвие большим пальцем – как проверяют: острый или нет.

Девушка с длинными тонкими пальцами громко засмеялась.

– Вы что, резать нас пришли? – спросила она.

Иван подхихикнул ей и тоже посмотрел на брата.

Сергей покраснел, вытер лезвие ножа о штанину.

– Можно и зарезать, – брякнул он и покраснел еще больше.

– У нас на днях, между прочим, одного зарезали, – сказал Иван. – С нашей шахты парень был… Идет по улице, а он подошел и сунул ему вот сюда. Тот согнулся. А он говорит: «Ты чего согнулся-то? Выпрямись». А ему же больно…

– Я что-то не поняла: кто кому говорит? – спросила девушка, которая ходила «на демонстрации» в купальнике; она кончила причесываться, тоже села к столу и смотрела на братьев весело.

Иван понял, что заговорил не так – не о том.

– Да тот, который ширнул ножом-то, – неохотно пояснил он.

Сергей незаметно сунул нож в карман, с тоской поглядел на брата.

«Заборонил», – подумал он о нем.

– А вы на шахте работаете? – спросила Ивана длинная тонкая девушка.

– Да.

– Прямо там, под землей?

Иван улыбнулся.

– А где же еще?

– Трудно, да?

– Нет. Первые месяц-два… Потом привыкаешь. В ночь, правда, трудно. Ну, и трудно, кто курит: курить-то нельзя.